В этом году предпринималась попытка разделить на территории лагеря всех
людей на “сов” и “жаворонков”, однако,
на мой взгляд, она не оказалась слишком уж успешной.
Среди “сов” было не мало любителей поспать, а многие любители
попеть делали это и среди “жаворонков”. Самым лучшим местом для
ночных песен оказался костер около двух бань “ню и ню”,
в которых можно было париться хоть всю ночь и у
одной из них встречать восход под звуки диких шаманских песнопений, а у другой - под различные варианты «Ave Maria»
разных авторов и исполнителей.
Хорошими были занятия и любителей русских народных песен, которые на этот
раз вел Дима (никак не могу запомнить его мудреную фамилию), который не только красив, как
Ален Делон, прекрасно поет и квалифицированный музыкант, но при всем этом еще и
совершенно не “выпендривается”, как некоторые.
Поэтому заниматься с ним было одно удовольствие. Жалко только, что Ин-Лак-Еш в
этом году разделился на части, и под конец Дима уехал на Койэнсари, и на
заключительном концерте это направление оказалось совершенно не представленным.
Тем не менее концерт на большой поляне получился довольно неплохим и достаточно интересным,
хотя и проходил под аккомпанемент параплана с мотором, летавшего над поляной.
Я должен был выступать после ансамбля
итальянской песни “Santa Lucia”, но мне дали спеть всего лишь два
произведения, и я решил включить в их число знаменитую “Comm`e bell`a muntagna stanotte”.
Не знаю, записал ли кто-нибудь мое выступление на видео или нет, но по отзывам
все прошло нормально. Дело в том, что незадолго до этого я познакомился с
прекрасным баритоном, Виталием Григориевичем Божкатовым, который учился петь,
как выяснилось, у того же вокального педагога, что и я, и примерно в то же
время. Проработав 35 лет в Мариинском театре и выйдя на пенсию, он был вынужден
подрабатывать ночным сторожем. Общение с ним было для меня, как я считаю, очень
полезным, хотя и непродолжительным: в сентябре я узнал печальную новость -
в одну из роковых ночей он был насмерть зарезан грабителями на своем боевом посту.
Не слишком приятным оказалось и мое возвращение с Ин-Лак-Еша.
Дело в том, что 23 июля, когда я вернулся в город, заехав на дачу, был день
рождения моего сокурсника Жоры Михайлова, у которого незадолго до этого начались
очередные неприятности с его художественной галереей на Литейном. Я решил
навестить его там в этот день, чтобы морально поддержать. На дверях галереи
висело его пространное письмо к Матвиенко, читать которое было уже некогда. На
верху было человек 10-15 гостей и сам хозяин, уже на хорошем подпитии.
Наливаемую мне водку я разбавлял принесенным с собой соком, что позволяло
довольствоваться весьма легкой закуской, состоящей в основном из фруктов. Я
сидел рядом с художником Ивановым, с которым мы вели непринужденную беседу до
тех пор, пока Жора не налил нам остатки какого-то коньячка. После этого я хорошо
помню, что Жора сел под какой-то картиной, по моему, типа "Украина
поворачивается к России задом", на которой со спины была изображена молодая
женщина, похожая на Юлию Тимошенко. Рядом с ним сидела какая-то его знакомая,
оказавшаяся впоследствии врачом, которая явно пыталась привести его в чувства,
поглаживая по кудрявой головушке, а дальше я помню себя уже только на
улице в сопровождении художника Иванова, который нес мою сумку, помогая
добраться до метро "Маяковская" незадолго перед его закрытием.
То ли коньяк
оказался паленым, то ли сказались мои бессонные песенные ночи на Ин-Лак-Еше, но
чувствовал я себя довольно противно. Поэтому, наверное, я не сообразил поехать в
"Купчино", а поехал традиционных маршрутом через "Ломаносовскую", хотя время уже
было позднее и с транспортом должны были быть проблемы. На счастье быстро
подошла маршрутка №12, которая довезла меня до Софийской улицы, а дальше
оставалась еще одна довольно большая остановка. Я решил сесть на лавочку и
подождать, не придет ли еще какой транспорт. Тут ко мне подсел некий молодой человек,
спросивший для начала: "Который час?". Я достал свой мобильник, поскольку других
часов со мной не было. Он тут же его схватил, чтобы установить якобы время на
своем, но мне остались непонятны его манипуляции с моим мобильником и я постарался
поскорей забрать его обратно. Тогда парень спросил далеко ли мне ехать, и узнав,
что всего одну остановку, тут же предложил проводить меня и помочь донести
мою сумку. Я не очень хотел доверять свою сумку незнакомому человеку, но парень
был очень настойчив, взял ее ремень и накинул на свое плечо. Я продолжал держать
ее за ручки, вскоре меня вычистило, и, видимо, в этот момент он также обчистил начисто два ее кармана с большим числом визиток, дисков
с Ин-Лак-Еша и паспортом сына. Так меня встретил город!
Восстановление паспорта - это дело серьезное, поэтом утром я пошел в милицию.
Там меня направили к двум оперативниками: один был толстый, другой тонкий и
высокий, но оба они в один голос начали убеждать меня, что я сам во всем
виноват, и я лишний раз убедился, что наша милиция нас не очень-то бережет.
Продолжение следует
